Виктор Ларионов,

член Совета ветеранов Союза журналистов России

Было это в конце войны, в селе Курашим. Мне было семь лет. Я шёл после уроков домой. Жили мы на улице Набережной, но все называли её Зарека. Дом наш стоял под горкой на берегу реки Курашимка. Берега её соединял деревянный мост – почти как на картине Е. Волкова «Ранний снег». Летом эту речку можно было переходить вброд. В ней кишело, особенно в нерест, великое множество мелких рыбёшек, которых называли «мулява». Ребятишки ловили их бутылками. Вечером по приходе родителей с работы мы чистили эту мелюзгу, клали на сковородку, заливали яйцом и ставили на таганок. Через несколько минут ужин для всей семьи был готов.
Однажды, когда дома никого не было, бросив учебники с тетрадками на лавку, переодевшись в залатанные штаны и рубаху, я вернулся на улицу. Погода стояла не сентябрьская, а будто вернулось лето. Светило солнце и всё: склон горы с пожухлой травой, старые тополя, ивы на берегу реки, дома, заборы вокруг огородов виделись как-то по-особому отчётливо.
Я зашёл на мост, встал на коленки, посмотрел в щель между брёвнами. Там, внизу в продроглой воде сновали стайками «мулявки». Всё так и настраивало на рыбалку. Одному рыбачить не хотелось, решил пойти к другу, жившему у самой горы. Пошёл вверх по течению до быстрины.
Когда я выходил из дому, видел, как мост переезжала солдатская бричка. Солдаты из войсковой части, стоящей в нашем селе, выращивали в поле овощи. Обычно к полудню работающим в поле возили из солдатской столовой обед.
На небольшом подъёме от переезда на дороге рядом с выбоиной я увидел что-то похожее на камень. Подошёл ближе, рассмотрел и глазам своим не поверил. На земле лежала буханка чёрного хлеба. Я поднял её, понюхал – хлеб! Поразмыслив, понял, откуда она.
Держа буханку в руках, я стоял и не знал, что с нею делать дальше. Нести домой, там никого нет. Идти с нею к другу, что-то не решался. Переполненный каким-то непонятным чувством, побежал к тёте Саше, самой старшей сестре мамы. Тётя работала уборщицей и ночной сторожихой в промартели «Экипажник», где делали телеги, колёса к ним, сани. Я несколько раз летними вечерами ходил с ней на это маленькое предприятие.
Я пришёл к тёте, держа в вытянутых руках буханку. Начал рассказывать, где я её взял. Но мне показалось, что тётя меня не слушает, что она как будто бы чего-то испугалась.
- Где взял?! – последовал вопрос.
Я рассказал, что буханка лежала на берегу выше переезда, моста. Тётя взяла хлеб из моих рук и сказала:
- Пойдём. Покажи.
Мы сходили на берег, посмотрели. Я сказал, что видел бричку, на которой возят солдатам в поле обед.
Зашли к нам в дом. Тётя Саша положила буханку на самую верхнюю полку шкафа и наказала:
- Не трогай. Придут Семён, Поля (мои родители), тогда сам им всё расскажешь.
Весь день меня не покидало чувство какой-то радости, как будто на уроках я получал только отличные отметки и меня за это хвалили. Остаток дня я играл с ребятами. Играли в прятки. Мы поднялись на гору, порезвились там, но мне не терпелось скорей открыть тайну находки родителям. Что они скажут?
Первой пришла мама. Я несколько времени буквально ходил за нею. Она заметила это и спросила:
- Ты что сегодня – не болен?
Я не выдержал и подвёл её к шкафу, показал на буханку хлеба. Мама удивлённо спросила:
- Откуда это? Что, из города кто-то приехал?Бывало, что к нам приезжали родственники и иногда привозили гостинцы. Пришлось всё повторить и так же, как с тётей Сашей, вести маму на берег.
Вскоре пришёл папа. Мама, накрывая ужинать, рассказала ему о необычной моей находке. Он только хмыкнул и сел за стол. Буханку мама положила возле него. Пришла тётя Саша. Вернулась с работы на ферме сестра Катя. И тоже очень удивилась.
И тогда отец взял буханку, стал резать. По куску положил маме, себе, Кате, Саше и мне. За столом что-то ещё говорили, подтрунивали надо мной. А я уплетал за обе щеки необычайно вкусный хлеб – солдатский хлеб.