Письма с фронта приходили нечасто.
Последнее было в феврале 43-го…

Записала Мария Петровна ПЕТРОВЫХ.

Давид Фёдорович Габов родился в 1910 году в д. Шантары Сивинского района (тогда была Сивинская волость). В многодетной семье Ивана Кузьмича и Евдокии Яковлевны Паршаковых было одиннадцать детей. А у сестры Евдокии, Василисы, детей не было. И на семейном совете решили одного мальчика отдать на воспитание Василисе. Так Давида усыновила родная тётя, и он стал Давидом Фёдоровичем Габовым.

В новой семье маленькому Давиду, а ему было шесть лет, было сытней, вольготней. Но все равно мальчик очень скучал  по своим родителям, братьям, сёстрам.
Давид окончил 4 класса начальной школы. А в 16 лет приёмные родители женили его – нужна была работница по хозяйству. В дом пришла невестка в возрасте 20 лет.
В 1929 году Габовых постигло несчастье – полностью сгорело всё хозяйство. Пришлось построить времянку – маленькую избушку 4х5. А вот для скотины построили добротные конюшни, так как без живности в деревне было жить невозможно.
В семье Давида Фёдоровича друг за другом рождались дети: сначала мальчики, потом девочки, правда, первые два мальчика умерли. А вот девочки – Фотинья, Ксения, Антонида – выжили. А я, Лев, родился самым последним, только почему-то записан 1940 годом, хотя родился в 39-м.
После того, как наша семья обгорела, отец подался на заработки в Менделеево, а позднее – на фабрику Северный Коммунар, в 30 км от дома (можно было дойти пешком). Мама с дочками и с бабушкой, которой было 85 лет, остались дома. Мама работала в колхозе, а бабушка сидела с маленькими внуками.
В 1941 году отца призвали в армию. Помню, хотя и был маленьким, когда его провожали,  отец меня нёс на плечах очень долго (позже, когда я подрос, узнал, что всего только до сельсовета).
Письма с фронта приходили нечасто. Последнее было в феврале 43-го, в котором отец писал, что садимся на корабль на Азовском море. А в декабре 43-го пришло извещение, что наш отец пропал без вести. Мама не верила, что отца больше нет. Она до самой смерти его ждала. Старшие сёстры рассказывали, что отец был очень хозяйственным, любил свою жену и детей.
В войну нам, детям, доставалось: с самой весны и до поздней осени бегали босиком, а зимой – в лаптях, которые быстро почему-то изнашивались. И холод, и голод пережили.
Заготовляли подножный корм не для скотины, а для себя, чтобы зимой печь «зелёный» хлеб-суррогат, а потом с простоквашей его можно было как-то проглотить. Так как молоко, масло, мясо, яйца – всё шло на сельхозналог.
Наша семья была изгоем, потому что отец погиб, а у других ребят хоть раненые, но отцы пришли домой. Нас называли безотцовщиной, что было очень обидно.
Сейчас нас осталось двое: старшая сестра и я, Лев Давидович, – дети защитника Отечества Давида Фёдоровича Габова.