Когда пианино (или рояль) начинает плохо звучать, о нем, совсем как о человеке, говорят: расстроилось. И зовут музыкального «доктора» – настройщика.
Профессия эта, без сомнения, одна из самых редких. Квалифицированные специалисты буквально на вес золота. В нашем городе, к счастью, таковой имеется: в Детской школе искусств работает настройщик с 25-летним стажем Виктор Чаплыгин. Очеру и Оханску в этом плане повезло меньше: мастеров такого класса там нет. Вот и приходится Виктору периодически отправляться в соседние районы (а то и в краевой центр), чтобы привести инструменты в порядок. Не отказывает он в помощи и тем, кто приезжает за советом в Нытву.
Азы профессии Виктор Владимирович постигал на Пермской фабрике «Кама». Повышал квалификацию на «Красном Октябре» в Ленинграде. Ну а шлифовал ее в столице – в Ассоциации фортепианных мастеров у известного профессора-акустика Порвенкова. Хотя, как замечает сам В.В. Чаплыгин, учиться нужно всю жизнь и самообразование в его деле играет не последнюю роль. Время от времени он ездит в пермскую «Горьковку», изучает специальную литературу, делает выписки, ксерокопии. Ну и, конечно, настройщику нужна постоянная практика. Даже при небольших перерывах в работе навыки частично теряются.
Обязательно ли иметь музыкальное образование? Мнения здесь расходятся. Впрочем, у нашего героя с этим полный порядок: за плечами эстрадное отделение Свердловского культ-просветучилища (класс гитары и саксофона). Жаль только, играет Виктор последнее время только в узком кругу, как говорится, для души. А вот без музыкального слуха настройщику, конечно же, не обойтись. Как и без добросовестности, ответственности, терпения, усидчивости, способности к мелкому кропотливому труду.
Не зря представителей этой профессии, кроме врачей, сравнивают еще и с ювелирами. В этом я убедилась, побывав у Виктора Владимировича на рабочем месте. Человек далекий от мира искусства, я никогда не задумывалась об устройстве рояля. А ведь у него, оказывается, более 80 клавиш и свыше 200 струн! Последние можно разглядеть, только лишь заглянув под крышку. Что я и сделала. Увиденное могу сравнить разве что с «начинкой» автомобиля: лично для меня все так же запутано и непонятно.
– Это вирбельбанк – доска для колков, которая удерживает струну в настроенном состоянии за счет силы трения, – объясняет мастер. – Для регулировки применяется специальный настроечный ключ. Смотрите, я устанавливаю его на вирбель и аккуратными движениями либо повышаю строй, натягивая колок, либо понижаю, ослабляя. Так производится настройка инструмента на стандартную высоту тона…
Кроме настройки В.В. Чаплыгин выявляет дефекты и устраняет их. При помощи музыкальных интервалов либо путем проигрывания музыкальных произведений проверяет звучание инструмента. Если требуется ремонт механики (устранение расшатанной клавиатуры, регулировка педалей, замена струн), это тоже осуществляет настройщик.
С разрешения Виктора Владимировича знакомлюсь с содержимым его рабочего портфеля. Кроме настроечных ключей (они бывают разной формы) там находятся камертон, клинки для глушения струн, набор специальных отверток и еще много чего. Причем это необходимый минимум, без которого просто не обойтись. Основная часть инструментов хранится у Чаплыгина дома.
Уникальность данной профессии заключается в том, что она находится на стыке ремесла и творчества. Настройщик в какой-то степени должен быть и слесарем, и столяром, и механиком. И в то же время, как уже говорилось, обладать развитым слухом, способным уловить тончайшие звуковые нюансы. В конечном итоге от его добросовестной работы зависит успех исполнителя.
Фортепиано, по словам В.В. Чаплыгина, предмет индивидуальный. К каждому инструменту нужен свой подход. Иногда требуется вложение огромных физических и душевных сил, чтобы восстановить звучание «заболевшего» пианино или рояля. Но ничто не может сравниться с удовлетворением мастера, которому это удалось.
Светлана СОКОЛОВА.
Фото автора.
